nEktorocks.narod.ru - Статьи.

25.04.2005

ИЛЬЯ ЛАГУТЕНКО не терпит демократии и не слушает советов

Один из главных революционеров российской популярной музыки, лидер группы «Мумий Тролль», по приглашению HELLO! Побывал на борту знаменитого революционного крейсера.

Восемь лет назад молодой человек с улыбкой мартовґского Чеширского Кота произнес нараспев с телеэкрана странноватое словечко «у-уте-екай». Так Илья Лагутенко мгноґвенно стал кумиром молодого поколения, такого же дерзкого, амбициозного и ироничного, как и он сам.

С тех пор прошла почти целая эпоха. У «Мумий Тролля» в год выходило по альбому, каждый из которых не был похож на предыдущие («Мы ниґкогда не движемся вперед шажґками — я даже по улице хожу широкими шагами», — комменґтирует Илья). Только что выпуґщен седьмой по счету диск «Слияние и Поглощение». В нем вновь другой Лагутенко. Да и как иначе: за несколько лет повзрослели и его слушатели, и он сам. Амбиций и иронии у нынешних 30-летних еще хоть отґбавляй, а вот дерзость мало-помалу уступает место здравому смыслу. Вчерашний революциоґнер, Илья сегодня — вполне ресґпектабельный светский персоґнаж. Он появляется на VIP-вечеринках со своей подругой, диґзайнером Надей Сказкой, заниґмается парусным спортом в британской Королевской школе яхтсменов, на лыжах ездит каґтаться в Куршевель, а репетиґции проводит на островах Домиґниканской Республики.

Но HELLO! удалось выяснить, что в Илье все еще жив тот беззаботный юноша, который жил на флоте, самозабвенно изучал китайский и придумывал забавный стиль рокапопс покоривший страну. Лагутенко приехал на фотосессию на крейсер «Аврора» прямо с самолета из Москвы и сильно опоздал. Впереди его ждал концерт в Ледовом дворце Санкт-Петербурга, и Илья заявил, что у него всего минут 40. Но в итоге так увлекся, что провел на «Авроре почти три часа.

- Вы знаете, что для съемок на „Авроре“ потребоґвалось разрешение на очень высоком уровне?

— Меня это абсолютно не удивляет. Дело в том, что некоторое время назад одни мои приятели в Петербурге лелеяли мечту провести на крейсере Аврора вечеринку. Знаю, с каґкими проблемами они столкнулись. Для меня ваше приглашение, конечно, было с одной стороны, большим сюрпризом, а с другой — не могу отделаться от чувства гордости, что мне было разрешено взойти — не подберу другого слова! — на „Аврору“ для фотосессии. Наверное, приґняли во внимание мое морское прошлое. Как-никак я отдал несколько лет службе в ВВС КТОФ — Военно-воздушных силах Краснознаменного Тихоґокеанского флота. Правда, больше двух полосок на погонах мне собрать не удалось.

—Расскажите подробнее об этом героическом пункте вашей биографии.

— Я служил на маленьком секретном острове в Тихом океґане. Мы с сослуживцами обеспеґчивали работу морской авиаґции — отвечали за то, чтобы наши самолеты, которые базироґвались на авианосцах, вовремя взлетали и попадали точно в цель. Этой целью в общем-то мы и были. Самолеты должны были пролететь над нашим секретным островом и разнести его в пух и прах. Мы же сидели на острове в укрытиях и докладывали начальґству — в пух или в прах истребиґтели разбили „вражескую“ цель.

— Страшно было?

— Страшно стало только тогда, когда один из бомбарґдировщиков явно не промазал. (Смеется.) Мы тогда подумаґли, что если они мажут на несколько километров, то могут как-нибудь и в нас запулить. Но все обошлось.

— Вы вспоминаете об этом этапе своей жизни с явной ностальгией.

— У нас была очень сплоченґная команда с десяток человек —все друг другу помогали. Самые разные люди со всех уголков огромного СССР были чуть ли не в буквальном смысле сослаґны на забытый остров. Когда зимой вставал лед, по нему на остров с материка прибегали кошки, лисы и собаки. Так вот лисы и собаки там не задержиґвались, а кошки оставались с нами. За пару лет собралась большая стая. Так повелось, что мы называли их именами дейґствующих руководителей разґличных стран. В армии нас пугали угрозой со стороны заруґбежной военщины, поэтому мы обращались непосредственно к лидерам других государств. У нас была кошка Маргарет Тэтчер, коты Джордж Буш и Франсуа Миттеран.

— Вернемся к „Авроре“. Какие ассоциации у вас связаны с этим, кораблем?

— Честно говоря, когда я был маленьким, мне казалось, что крейсер „Аврора“ — чья-то собака или кошечка, или еще какое-то домашнее животное. Потому что детский хор так тщательно выводил: „Что тебе снится, крейсер „Аврора-а-а“?“, как будто обращался к кому-то очень близкому и дорогому. А чуть позже, когда мне исполниґлось 7 лет, я начал изучать китайґский язык. Так вот, первой фразой, которую мы изучили на китайском, была: „В 1917 году залп крейсера „Аврора“ возвесґтил о начале новой эры“. Тогда я еще не понимал, какое начало, о какой новой эре идет речь. Я только понимал, что крейсер „Аврора“ сделал нечто очень знаковое для этого мира. Поэтому сеґгодня, стоя на палубе во время съемок, я испытал те же пережиґвания, что и в детстве… Символично, что съемка прошла накануне выхода нашей новой пластинки „Слияние и Поглоґщение“. Хочется верить, что „Слияние и Поглощение“ — это некое начало новой эры, если не в истории страны, то хотя бы в нашей личной, музыкальной. (Смеется.)

— Музыкальные критики счиґтают, что в 1997 году с появлением вашего первого стуґдийного альбома «Морская» в нашей поп-музыке произошла революция. Согласны?

— Ну, фактически да. Мы тогда начали новую эру рокапопса. А теперь эти фотографии на «Авроре» будут новой революґцией. Оранжевой революцией рокапопса! Еще одно перерожґдение самих же себя.

—За прошедшие 8 лет вы очень изменились?

— Пожалуй, что и нет, если говорить о внутренних перемеґнах. Отличаются лишь обстояґтельства, в которых мы нахоґдимся. Мы теперь не просто мальчики с пустыми руками, приехавшие издалека, стоящие на перроне и пытающиеся что-то объяснить. Теперь наш творґческий опыт сам говорит о нас. Мы по-прежнему приезжаем на тот же вокзал, правда, уже в лиґтерном вагоне. [Смеется.) Но мы до сих пор такие же, так скаґзать, музыкальные туристы. Деґло в том, что ничего не хочется заканчивать, не хочется видеть конечных станций. Я надеюсь, что у нас впеґреди еще долґгое увлекательное путешеґствие. То есть «Слияние и Поглощение» — это не конечґная станция, это все-таки еще один заґнимательный полустанок.

— Скажите, как проходит общение с вашей подруґгой сердца Надей Сказкой, когда она остается дома, а вы едете в литерном вагоне куда-то на гастроли?

— Я терпеть не могу звонить. Да и Надя очень экономный чеґловек в том, что касается телеґфонных счетов. Вдалеке друг от друга мы пользуемся достижеґниями высоких технологий — sms или e-mail. Идем в ногу со временем, но не идем на поводу у телефонных компаний.